Начались долгожданные летние каникулы после девятого класса, в это время сначала засеяли рис, потом пас коровы со своими друзьями в каньонах долины реки Шарихан-Сай. Как закончим прополку риса, то мне в этом году отец обещал, что на недельку повезет меня на Алай (горы Алайского хребта, предгорья Памира ближе к границам с Китаем и Таджикистаном), на высокогорные джайлоо (горные пастбища).
Как раз, когда заканчивали прополку рисовых чеков приехал поздно вечером отец из Алая. Он работал водителем в колхозе, на молочно-товарной ферме.
- Мы закончили прополку риса, когда мы поедем на Алай, - доложил и спросил одновременно я.
- Ну если закончил, молодец, то собирайся, послезавтра поедем, сказал он.
- А кто будет пасти коров, я что ли, не поедешь никуда, - сказала строго мама.
- Пусть едет раз они планировали, дней пять коров я дома буду кормить травами из огорода, - поддержала меня как всегда бабушка.
- Тогда только на три дня, - сказала мама, сократив срок.
- На дорогу только уйдут два дня, что он там будет день и назад, тем более оттуда обратно он приедет тогда, когда я вернусь, другого транспорта нет там, - ответил отец.
- Ты только тогда постарайся вернутся быстрее, а то твои коровы умрут от скуки без тебя, - засмеялась мама посмотрев на меня.
Бабушка Асель была очень работящая, не сидела без дела. Она, пока мама была на работе в детском саду, то все успевала делать. Рано утром она доила коровы, потом на сепараторе крутила молоко. Обычно бабушка сепарировала молоко сразу после дойки или же подогревала его до температуры от 35° до 40° градусов, при таких температурных условиях молоко намного лучше обезжиривался. Внутри барабана сепаратора смонтирована система конических тарелок, разделяющих молоко на слои; отверстия в тарелках образуют вертикальные каналы, из которых молоко растекается в межтарелочные зазоры, где под действием центробежной силы выделяются сливки. Это я потом разузнал все, а то бабушка никак не могла мне объяснить, как же молоко и сметана получается или я тогда не понимал.
Вот эти конические тарелки всегда были предметами споров и драк между моими братьями и сестрами. Все хотели чистить облизывая вкусненькие остатки сливок на этих металлических конических тарелках перед их мытьем. Их я помню было тридцать три штуки с нумерациями от 0 до 32. Особенно мы дрались со старшим братом, потом он повзрослел и не стал отбирать у меня, затем он закончил школу поступил в институт и уехал. Потом черед дошел до споров с сестренкой, правда я вставал с утра пораньше и успевал почистить до того, как она встанет и она не успевала до мытья этих тарелок бабушкой, она была младше меня на три года, правда, затем стали делить поровну пополам по приказу мамы.
После окончания чистки тарелок бабушка давала свежую сметану с чаем и лепешкой. Затем, сытый, довольный отгонял коров на каньоны.
Тем временем, отец готовился к отъезду. У него была старая тетрадька, куда он записывал заказы и просьбы чабанов. Чабаны с колхозными отарами находились на Алайских пастбищах с начала июня до начала сентября и были заняты, да и рядом с пастбищами не было населенных пунктов с магазинами, куда можно было съездить за продуктами или вещами.
Я помню, видел как в тетрадьке были записаны заказы и просьбы чабанов и их жен. Что касается заказов, то ясно было, это были вещи острой необходимости именно на джайлоо: газовые баллоны, спички, соль, перец, разные кухонные инструменты типа открывашки, пиалы, ложки, вилки, тарелки, фонари и батарейки к ним, овощи, мука, рис, сахар, макароны, рыбные консервы, мыло, игральные карты, сигареты и т.п.
Но бывали и оригинальные заказы, я слышал как однажды отец и заведующий фермой Абий ака(дядя) обсуждали эти заказы.
Посмотрев список Абий ака останавливался на некоторых позициях.
- О, Толонбай ака(имя отца), смотрите опять эта жена Акун ака заказала бетмай(крем для лица), что она кушает что ли она крем с утра до вечера, красуется или ее дочки там, кому там на джайлоо красуются, а еще зеркало просят, - возмущался он.
- О-о, Калил турок опять заказал лезвии для бритья, что он там везде бреется и по несколько раз в день что ли, зачем там на джайлоо столько бриться, - смеялся он.
- А этому зачем вазелин, - спрашивал улыбаясь он.
- Наверно для рук, обычно намазывают вазелином руки детям, кожа рук у них лопаются от холода и грязи, - отвечал отец.
Кроме этих заказов были отдельные спецзаказы, о которых завфермой не знал. Это конечно были спиртные напитки, которых отец покупал перед отъездом.
Еще отец узнавал самые последние свежие новости в селе, чтобы потом рассказать чабанам, потому что все чабаны, особенно их жены спрашивали у него о новостях в селе и о слухах, сплетнях.
- Эй, байбиче (жена), расскажи мне про ушаки(сплетни) и новости в селе, а то как я приеду на джайлоо мне не дают покоя жены чабанов, они все спрашивают про новости в селе, - просил отец маму.
- А что рассказывать то, вот сын Кубана женился, невеста аркалык(из севера), в брюках ходит как мужики, все женщины удивляются, вот дочка Маткерима поступила в институт, говорят потратили два быка и барана, сын Тагдырбека опять украл петуха у соседа Каримберди, теперь они ругаются.... пока вот такие и другие новости мама рассказывала уставший после работы отец засыпал.
- Кому я говорила сколько, а он оказывается спит давно, - возмущалась мама.
Отец еще был как почтальон, через него передавали письма, деньги в обеих направлениях. Он был связующим звеном на эти летние три месяца между чабанами и большой землей, то есть с внешним миром. Радиоприемники ловили на джайлоо волны очень плохо, чабаны газет мало читали, точнее среди них я не видел, чтобы кто-то читал газеты или книги.
И наконец наступил долгожданный день отъезда. Как всегда впереди кузова машины отца были две большие черные бочки с бензином и дальше все заказы чабанов, нагрузили еще аппараты для стрижки шерсти овец.
Мама мне дала небольшую сумку. Там были мои теплые вещи, сапоги, шапка зимняя.
- Зачем мне зимнюю одежду летом, - спрашивал я.
- Ты что, там вечером и утром холодно, даже снег может пойти, если будет прохладно вытащишь свитер и оденешь, - напутствовала мама.
- Ты там кушай, ноги держи в тепле, будь осторожен, не ходи один в горы, - попросила бабушка.
Пока заправились в колхозном центре, затем отец еще что-то покупал в районном центре на базаре и выехали только ближе к обеду.
Я был на седьмом небе от счастья, в такую даль я поехал в первый раз в своей жизни. К вечеру доехали до села Кызыл-Суу, откуда родом моя мама, там мы остановились не надолго у кого-то из родственников, покушали, немножко отдохнули и поехали дальше через ущелье в сторону Кабылан-Кол, чтобы дальше спуститься в село Гульчо, центр Алайского района. Отец всю дорогу рассказывал мне про населенные пункты, которые мы проезжали. Я просто кратко остановлюсь на некоторых интересных из них.
Отец рассказал, что название села Кабылан-Кол возникло от озера, которое было раньше здесь. Это было большое красивое горное озеро в ущелье. На берегу озера росли высокие ели. В этих еловых лесах жили леопарды (на кыргызском-кабылан). Но со временем с приходом людей в эти края, они стали уничтожать эти красивые звери, после того, как убили последнего леопарда, то исчезло и озеро. В настоящее время озеро превратилось почти в болото. Но с тех пор, исчезающее озеро называют Кабылан-Кол, то есть озеро леопарда. Вот такая печальная история деятельности человека. Исчезли леопарды, исчезло озеро.
Зато появилось село Кабылан-Кол. В Гульчо (слово с кыргызского означает «как цветок») прибыли поздно, часов десять вечера, мы остановились в доме сестры отца Саткын эже(сестра), покушали, поговорили немного и легли спать, чтобы пораньше выехать в сторону Сары-Таша. Рано утром мы отправились в путь. Дорога идет вдоль небольшой реки Гульчо, много мостов, машина то переходит в левый берег, то правый. Все крупные населенные пункты расположены именно в долине реки Гульчо. Проезжаем село Кызыл-Коргон (в переводе означает- красный курган), затем Сопу-Коргон.
Отец начал рассказывать про эти названия сел:
- Название первого села понятно, то ли от цвета почвы, то ли от революционного коммунистического цвета, а вот слово «сопу» вышло от арабского «суфи», это человек верящий в возможность непосредственного приобщения к Всевышнему (Высшему существу) и подчиняющий свою жизнь стремлению к этому приобщению. Жизнь, подчиненная какой-либо цели, часто ассоциируется с дорогой, и суфи обычно именуют себя людьми пути, имея в виду путь к истине, являющейся одним из имен Всевышнего. Есть целое течение ислама «Суфизм - (на арабском-тасаввуф, буквальный перевод - одетый в шерсть, от арабского "суф"-грубая шерстяная ткань, власяница-отличительный знак аскета) религиозно-философское учение (мистико-аскетическое течение), сложившееся в рамках ислама. Предположительно возникло в середине II-VIII веках на территории нынешнего Ирака и Сирии и оказало огромное влияние на арабскую, персидскую и тюркскую литературы. В основе суфийской идеологии лежит мистическая любовь и приближение к Богу, непосредственное общение(и слияние) с ним в интуитивных экстатических озарениях. Для суфизма характерно сочетание метафизики с аскетической практикой. Члены некоторых суфийских орденов на своих собраниях устраивают радения с песнопениями и плясками, во время которых впадают в мистический экстаз. Но слово «коргон» это означает «курган». Получается село основал человек-суфи.
Отец хорошо знал историю религии ислама, недаром потом выйдя на пенсию он стал имамом села и ездил в Мекку, стал хаджи.
Дальше едем и проезжаем место с интересным названием «Кум-калла-мазар». Отец рассказывает:
- Здесь были где-то рядом похоронены люди, которые в древние времена восстали против правителей и здесь их убили палачи правителей, разрубив мечами их головы. Действительно, слово «кум» с арабского переводится как «восстань», а «калла» означает «голова», «мазар» это место поклонения.
Машина потихоньку поднимается вверх по долине реки и мы проезжаем село с интересным названием «Журкун».
Отец объяснил мне и это интересное название села:
- В годы борьбы с басмачеством в 1920-годы в этих краях шли войны пограничников с басмачами. Басмачи не хотели подчиняться Красной Армии и советским властям, в принципе они вели национально-освободительную войну, но их было мало и были слабо вооружены. Вот в этом селе и погиб в бою красноармеец по фамилии Юркин. Кыргызы раньше не могли говорить букву «ю» и советские власти назвали село в честь этого красноармейца на кыргызский лад «Журкуном».
А дальше проезжаем пограничный пост «Арчаты», который напоминает нам, что мы заезжаем в приграничную зону. В 1975 году граница с Китаем охранялась строго и пропускали в приграничную зону по спецпропускам КГБ (Комитета госбезопасности) СССР. Меня, как не достигшего 16 лет, отец меня вписал в свой пропуск, как своего сына. Пограничники долго не держали нас и быстро пропустили.
Ну а дальше долина расширяется и мы проезжаем мимо села Ак-Босого (в переводе с кыргызского - белые ворота), отец объясняет мой вопрос относительно названия села:
- Здесь нашли крупное месторождение известняка, цвета желтовато-серого и грязно-коричневато-серого. А горы из-за этого кажутся белыми, затем это первое село после перевала Талдык, когда едешь с обратной стороны, получается ворота в долину реки Гульчо и отсюда название.
Проехав Ак-Босого подъезжаем к самому интересному и трудному участку дороги, к перевалу Талдык (в переводе с кыргызского-трудно преодолимый). Кстати мы едем по трассе Ош-Хорог (город в Таджикистане). Перед Талдыком мы останавливаемся, делаем передышку, попили чайку с термоса отца на берегу речки. Дальше уже речка сворачивает, а мы начнем долгий подьем на вершину Талдыка. Я попросил отца, чтобы подняться на кузов машины, чтобы хорошо рассмотреть красоты Алайских гор и перевал Талдык. Он соглашается и я поднялся на кузов автомашины, да я забыл сказать, что мы едем на автомашине марки «УралЗиС- Урал-355М», в то время один из мощных советских грузовиков. Грузоподъемность ее до трех с половиной тонн, как говорил отец, она и пять тонн поднимала запросто. Рабочий объём двигателя- 5,55 л, двухосная машина. Груз у нас не очень и тяжелый, поэтому легко начинаем подниматься, в отличие от грузовиков, которые сильно орали, у некоторых закипела вода в моторе и стояли дымящие на обочине. Я начинаю считать серпантины до вершины, где мы остановились, насчитал 22 или 23 серпантина. Высота перевала 3615 метров над уровнем моря.
На вершине перевала дует очень холодный ветер, чуть выше лежал снег в горах. Так близко снег я никогда не видел в начале августа. Если смотреть вниз, то можно увидеть поднимающиеся вверх машины, которые двигаются как маленькие спичечные коробки.
Отец мне показал красивый вид на горы Памиро-Алай и на Алайскую долину.
- В хорошую погоду можно увидеть пик Ленина (высота 7134 метра). Вон за долиной висит как белая скала, это пик Ленина. С перевала видно много окружающих вершин доходящих высотой до пяти тысяч метров, а то и больше, говорит мне отец показывая руками другие рядом вершины.
- Все закончились эти многоцветные скалы правильных геометрических форм, сплетающиеся в разные интересные композиции, которых не создаст человеческое воображение, монументальные каньоны, срывающиеся со склонов к кипящим руслам ледниковых рек, прозрачные горные болота, питаемые бьющими со дна родниками, деревья вдоль дорог, далее совсем другая природа, - сказал отец.
Действительно, в прорывы облаков мы увидели дальше освещенный солнцем, как призрачный ландшафт какой-то иной планеты, как из книг фантастики. У меня до сих пор перед глазами это картина, когда я впервые в жизни видел такую красоту, меня тогда охватило непонятное доселе мне приятное душевное волнение. Таких красот видел до этого только в книгах.
Алайская долина зеленела сочной травой. Издали были видны парадные джайлоо— богатейшие, просторные пастбища. Как будто, армия баранов, яков, лошадей, дожидавшаяся таяния снегов в нижних долинах Кичик- Алая («Малого Алая») вошла сюда и нарушила горную тишину.
Это я потом прочитал, что В 1903 году русский офицер Н.Л.Корженевский, на перевале Талдык обнаружил столб с именами людей, принявших участие в проектировании и прокладке дороги на Памир. Это были знаменитый путешественник и разведчик подполковник Б.Л.Громбчевский, инженеры путей сообщения Мицкевич, Бураковский, Зараковский и подпоручик Ирмут. Между тем, очень долго считалось, что первую колесную дорогу через перевал Талдык построили в 1916 году пленные австрийцы. Дневник Корженевского свидетельствует о другом: первая колесная дорога в Алайскую долину проложена на 22 года раньше (1894 г.) русскими саперными частями.
На вершине перевала есть памятник первому строителю трассы Юрию Францевичу Грушко, который и умер в этих местах в 1933-году, когда открылось автомобильное сообщение через перевал Талдык. От холодного ветра долго невозможно стоять и мы быстро садимся в машину.
С севера на перевал дорога поднимается впечатляющим серпантином. На южной стороне перевала дорога плавно переходит на перевал 40-лет Киргизии (3541) и уже с него спускаемся в поселок Сары-Таш. Расположен он на высоте 3150 метров над уровнем моря. Во времена существования СССР в Сары-Таше находилась пограничная застава, так как к востоку от поселка проходит граница с Китаем. Посёлок лежит на перекрестке главных автомобильных дорог на Памире. С севера на юг через него проходит Большой Памирский тракт Ош-Хорог, по которой мы ехали от Гульчи. К югу находится перевал Кызыл-Арт (4250 м) через Заалайский хребет, через который дорога идёт в Горный Бадахшан в город Хорог.
Мы поворачиваем на Сары-Таше на восток и едем в сторону Эркештама. Немножко проехав по долине останавливаемся на пограничном посту, отец угощает сигаретами пограничников и едем дальше. Его уже узнают пограничники и пропускают быстро, переговорившись о здоровье и говоря радостные, «спасибо большое за сигареты».
- Они у всех спрашивают сигареты, вот я их всегда угощаю бесплатно, - говорит отец. А отец сам вообще не курил в своей жизни.
Право от борта машины открывается величественная Алайская долина, с нависшыми над ней белыми высокими пиками. И вдали видны воды реки Кызыл-Суу, которая протекает по долине, то собираясь в одно русло, то разделяясь на несколько частей. Затем мы переезжаем маленькое стойбище Кара-Киндик (в переводе с кыргызского означает – черный пупок).
Мы все еще едем и скоро должны свернуть налево от трассы в сторону джайлоо Айлама, долго петляя по ущелью поднимаемся вверх. Вот и мы проехали почти 180 километров от Гульчи, вроде по расстоянию недалеко, но проехали это расстояние почти за пять часов с перерывами, вот такая долгая и трудная дорога.
Эта дорога была частью Великой Шелковой пути, потом и Российская империя, присоединившая к себе центральную Азию в XIX веке, поощряла торговлю с Китаем, создав систему охраны караванных путей. В 1892 году на пути из Оша в Кашгар было возведено укрепление на берегу горной реки Гульча, в котором разместился русский гарнизон. Кокандские, ташкентские, самаркандские и бухарские купцы получили паспорта и защиту влиятельнейшей державы того времени.
Через год была расширена и древняя караванная тропа в Эркештам, где русская застава на границе с китайскими владениями существовала с 1885 года. Из Ферганы в Китай везли хлопчатобумажные ткани, изделия из железа, сахар, табак и спички, а обратно, как и тысячу лет назад, - чай, шелк, фарфор, кожи. Алайская долина - бескрайнее высокогорное пастбище, поставляла мясо всему Туркестанскому краю. Именно тогда в Ташкенте возник мясной Алайский базар.Много чего из этих товаров мы тоже везем, но нашим чабанам и они встречают нас все, от маленьких до взрослых, из всех юрт услышав гул и рев мотора выбегают все, мы останавливаемся в середине всех юрт, а их здесь штук десять, но они расположены в отдалении друг от друга группами по два и три.
Первые вопросы конечно отцу по поводу заказов, потом только начинают и со мной здороваться и интересоваться.
Общими усилиями быстро выгружают машину, а нас с отцом пригласили в один из юрт.
- Эй, "эненди сары катын" (на грубом кыргызском-рыжая женщина), ставь чай гости пришли, с порога приказал хозяин, чабан лет пятидесяти с маленькими усиками, с калпаком(национальный головной убор) на голове, небольшого роста, узкими быстро бегающими глазами.
- Проходите, Толонбай начинай, эй "эненди сары катын" постели быстрее, - приказывал дальше хозяин, его звали Муса.
- О-о, уже Камыт большим джигитом стал, скоро мы тебя здесь же поженим, тут ходят девушки бездельники, целый день спят, берегут свое тело, - на этом месте он остановился после кивка отца, означающего мол хватить, остановись и Муса не стал дальше развивать тему.
Пока расспрашивали о здоровье, пока я осматривал юрту, то Муса ака(дядя) еще несколько раз что-то приказывал своей жене. Причем его приказы еще больше наполнялись словами отборного мата, жена и его дети наверно привыкли такой лексике разговора своего отца, никто ничего не говорил и молча делали свои дела.
Мой отец никогда не сквернословил дома, я ни разу не слышал, чтобы он говорил ругательные слова в адрес мамы или детей. Для меня действительно это было дико и слышал такое впервые. Некоторые ругательные слова были даже на русском. Наверно ему уже не хватало кыргызских ругательных слов, чтобы яснее выразить свои мысли. Я даже хотел выйти из юрты, так достали его слова, мне как-то неуютно и стыдно стало.
Затем посмотрев на меня и отец не выдержал:
- Э-э, Муса ака, можно по приличнее ругаться, тут же дети сидят, и еще, по имени нельзя назвать жену, - сказал, попросив Муса ака.
Он посмотрел на свою жену, которая уже начала подавать на стол и гаркнул:
- Эх, черт его знает, "эненди", когда я женился, еще тогда она была "сары катыном", - смеялся он.
Отец и я засмеялись, жена была действительно беленькая, но совсем не рыжая, маленькая ростом и плотненькая.
- И-ий, "олугунду коройун, болдучу элдин козунчо, жуз грамм ичсе эле бутту", - сказала жена. Что в переводе означал, "Чтобы я села на твой труп, хватить перед людьми, как только сто грамм выпьет, то начинается", - сказала она возмущенно.
Потом вышли оттуда и мы пошли к другой юрте, где жила семья нашего дальнего родственника дяди Кана.
Он был знаменит тем, что в прошлом году впервый раз в жизни зимой поехал турпутевкой от колхоза в туристическое путешествие с другими такими счастливчиками колхозниками и влюбился в город Юрмала в Латвии. Они оказывается были в Москве, Ленинграде, в городах Прибалтики. Это был первый выезд Кана за пределы Ошской области.
Там ему очень понравился город-курорт Юрмала. Когда он обратно приехал после турпоездки, то у него спрашивали:
- Кана ака, где вам больше всего понравилось.
- Мне понравился Юрмала, -отвечал он.
- А почему Юрмала, это же маленький город, всем понравился Ленинград, кому-то Рига, - удивлялись люди.
- А что там в этом Москве, Ленинграде, там столько народу, везде, на улице, на метро, в гостинице, а машины, их даже больше чем людей. Голова кружится и болит, хорошо была война и половину русских Гитлер уничтожил, если бы не война, то они сейчас не поместились бы в этих городах. Даже если построят еще повыше дома. Везде толкотня, в магазинах толкотня, в метро толкотня. У меня каждый день вечером голова болела. А в Юрмале тишина кругом, птички поют. Людей нет, море шумит, огромное море, где они взяли столько воды. Одноэтажные нормальные дома. Кормили хорошо, давали как его, раков речных, рыбы большие, большие шашлыки, три раза больше чем шашлыки на базаре в Оше. В магазинах спокойно, все есть. Я там еще такой большой, круглый и вкусный, как его, торт кушал......
Ну так дальше он мог без остановки долго рассказывать про Юрмалу.
Потом он стал ко всему привести пример Юрмалы, то есть говорил как надо кушать как в Юрмале. Как дома строить как в Юрмале, как дорожки делать, ложки и вилки, сладости, как женщины одеваются, в общем все как в Юрмале. Он уже был почти помешанный на Юрмале.
В селе все говорили:
- Если встретишь на улице Кана ака, не спрашивай про Юрмалу, он тебя час не отпустить.
Как с ним поздороваешься с ним на улице:
- Ассалому алейкум Кана ака?
То он сразу вместо «ассалому алейкум» начнет говорить:
- «Вот когда я был в Юрмале, то ....», дальше много было вариантов, это что он у тебя увидит, может волосы не так в Юрмале, может велосипед не такой, как в Юрмале и т.п.
Затем сельчане стали звать его Юрмала ака. Говорили, что почему он не любит большие города, люди с которыми он побывал вместе в турпоездке, он боялся ездить на метро под землей, не любил движущийся эскалатор, панически боялся почему-то лифта, в гостиницах он поднимался и спускался только по лестнице пешком хоть на 15-этаж.
- Что мне трудно что ли подниматься, подумаешь на 15-этаж, я на Алай еще повыше в горы поднимался, - говорил он всем.
Он же привык к Алай, в горы пешком подниматься, тишина кругом.
Так вот мы были у него в гостях, отец быстро ушел куда-то по своим делам, а я послушал лекцию про прекрасный город Юрмала на берегу Балтийского моря и уснул рано.
На следующее утро проснулся, смотрю снег идет, было холодно, мама была права. Хорошо он быстро перестал, потом появилось солнце, все расстаяло быстро и стало опять лето, солнышко начало несильно греть.
Посмотрел на гору ближайшую и на склонах увидел дырки, как амбразуры.
- Что за дырки на склонах, - спросил я у сына Кана ака Акима.
- А эти дырки нор сурков, хочешь посмотреть, - спросил он.
Аким был моим ровесником, мы с ним посмотрели норы, потом поднялись на вершину горы. С вершины юрты кажутся маленькими печеньями из белого зефира, змейкой рядом течет речка, как маленький арычок. Ну если смотреть дальше, то внизу ущелье, потом далее еще выше гора.
Вспомнил, правильно пел Высоцкий:
- Выше гор может быть только горы
На которых ты еще не бывал...
На третий день отец меня привез в стойбище Кара-Киндик показать, как стригут овец, как раз состоялись даже соревнования между чабанами, кто за час пострижет больше овец. Жюри смотрели и качество стрижки и выносило решение. Там же я увидел недалеко от этого селения, что возле дорог стояли настоящие танки с солдатами.
В отличие от тишины джайлоо, здесь жизнь кипела, гремели звуки работающих аппаратов для стрижки шерсти овец, грузили шерсть, взвешивали и т.д.
А на джайлоо в следующие дни наслаждался природой, собирал разные виды трав и цветов, чтобы делать гербарии и показать их в школе.
К сожалению, отцу надо было срочно выехать и на пятый день моего пребывания на Алай мы отправились назад и к радости моих коров прибыли домой в тот же день вечером.
На обратном пути я еще раз проехал на кузове машины перевал Талдык, несмотря на холодный дождь и посмотрел величественные горы Алай, удивительную меняющуюся природу и головоокружительный спуск по серпантинам....
Комментариев нет:
Отправить комментарий